Речь Сталина 5 мая 1941 года

«За царицу полей — пехоту!» — исторический тост, произнесённый И. В. Сталиным 5 мая 1941 года на банкете в Кремле в честь выпускников военных академий^[1].

Предыстория[править | править код]

Выступая с речью на банкете в Кремле в честь выпускников военных академий, Сталин от имени Советского правительства и Коммунистической партии поздравил их с завершением учёбы, сравнил Красную армию 1941 года с Красной армией образца 1937—1938 годов, упомянул об успехах в боях у оз. Хасан и на р. Халхин-Гол, вкратце перечислил основные, на тот момент, научно-технические достижения советских учёных в деле совершенствования вооружения и военной техники, сделал замечание военным учебным заведениям, сказав, что они «отстают от современной армии», обрисовал тенденции в европейской политике, поставил под вопрос непобедимость германской армии, закончив выводом, что армию необходимо изо дня в день совершенствовать.

После поздравительной речи было три выступления Сталина в ходе приёма. Два из них содержали тосты, в том числе: За руководящие кадры и преподавательский состав академий; За здоровье артиллеристов, танкистов, авиаторов, конников, связистов и пехотинцев^[2].

Оригинал[править | править код]

Во всех войнах главным родом войск, обеспечивавшим победу, была пехота. Артиллерия, авиация, бронетанковые силы защищали пехоту, обеспечивали выполнение задач, поставленных перед пехотой. Крепости, города и населённые пункты врага считали занятыми только тогда, когда туда вступала нога пехоты. Так было всегда, так будет в будущей войне. Первый тост я предлагаю за пехоту. За царицу полей — пехоту!

— И.В.Сталин^[3]

Споры относительно оригинала[править | править код]

До настоящего времени не обнаружена точная стенограмма сталинской речи. Свидетельства очевидцев, присутствовавших на приёме 5 мая 1941 г., разноречивы: одни утверждали, что «Сталин говорил без написанного текста»^[4], другие — что, выступая, Сталин «держал перед собой листки бумаги»^[5].

В 1990—1991 гг. в научный оборот был введён чрезвычайно важный для историков источник — запись сталинского выступления перед выпускниками военных академий РККА, сделанная сотрудником Наркомата обороны К. В. Семёновым^[6]. Ранее стала известна более краткая, но идентичная по содержанию версия Г. К. Жукова^[7]. Есть и третья запись речи Сталина перед выпускниками военных академий в Кремле. Она содержится в дневнике Вс. Вишневского и датируется 13 мая 1941 г.^[8]

Мнения историков[править | править код]

В этой статье имеется избыток цитат либо слишком длинные цитаты. Излишние и чрезмерно большие цитаты следует обобщить и переписать своими словами. Возможно, эти цитаты будут более уместны в Викицитатнике или в Викитеке.

По мнению немецкого историка Иоахима Хоффмана, поддерживавшего идею о превентивной войне Германии против СССР, в речи 5 мая 1941 г. «Сталин раскрыл свои агрессивные замыслы».

Разбор речи Сталина в статье Хоффмана сочетается с цитированием различных документов, которые, по его мнению, также свидетельствуют о наличии у советского руководства агрессивных замыслов; так, к примеру, он говорит о том, что командир 53-й стрелковой дивизии, полковник Иван Яковлевич Бартенев, находясь в плену, 15 июля 1941 г. показал, что Сталин на банкете по случаю выпуска молодых офицеров немедленно отклонил тост за мирную политику, поднятый одним генерал-майором, и заявил: «Нет, политика войны!» Далее он пишет, что, по свидетельству немецкого дипломата Густава Хильгера, до войны занимавшего должность советника посольства Германии в Москве, Сталин отреагировал резко отрицательно на тост начальника Военной академии имени Фрунзе генерал-лейтенанта Хозина и заявил, что: «Пора кончать с оборонительным лозунгом, поскольку он устарел и с его помощью уже невозможно приобрести ни пяди земли. Красная Армия должна привыкнуть к мысли, что эра мирной политики закончилась и началась эра насильственного расширения социалистического фронта. Тот, кто не понимает необходимости наступательных действий, — обыватель или дурак»^[9][10].

По мнению историка Олега Вишлёва, нет никаких оснований сомневаться в подлинности документов и материалов, которые были опубликованы в предшествующие годы и продолжают публиковаться сегодня, как нет оснований сомневаться в аутентичности «краткой записи» выступления Сталина перед выпускниками военных академий на приёме в Кремле 5 мая 1941 года, которая подтверждается и другими документами. Вместе с тем он говорит о том, что эти документы, как и «краткая запись», не подтверждают версию о наличии в выступлениях Сталина призывов к «нападению на Германию», к нанесению «упреждающего удара» по Германии и т. п. Касаясь статьи Хоффмана, он отмечает, что ни один из источников, на которые он опирается, не является убедительным, а, следовательно, и данная им трактовка речи Сталина не может считаться таковой^[11]. Того же мнения придерживается и историк Г. А. Куманёв, подчёркивая, что в данных документах речь идёт о переходе от позиционной оборонительной тактики к новой наступательной, основанной на разнообразии оперативного манёвра в привязке к конкретным условиям^[12].

Военный историк, подполковник Юрий Веремеев, исследуя на своём личном сайте это выступление Сталина, приходит к выводу:

«Различного рода современные ниспровергатели и разоблачители советского периода истории России всячески стараются доказать, что не Германия готовила в 1941 году нападение на СССР, а наоборот, Сталин готовил большой поход Красной Армии в Европу и только высочайшая самоотверженность Гитлера и невероятное самопожертвование немецких солдат остановили натиск „красно-коричневых сталинских орд“ на милую и добрую Европу. И вроде бы не гитлеровских сподвижников следовало бы сажать на скамью подсудимых в Нюрнберге, а сталинских наркомов и маршалов.
Эти „историки“ напрочь отметают в сторону не только документы Нюрнбергского трибунала, неопровержимо доказавшие, кто был агрессором (заметим, что приговор писали не в Москве, а в Нюрнберге, и не сталинские юристы, а представители нескольких стран, где советский судья был только одним из четырёх), но и многочисленные свидетельства самих же немецких генералов, политиков, государственных деятелей, многочисленные немецкие документы из немецких же канцелярий и архивов.»^[13][14]

В стихах[править | править код]

• Через год после речи, в 1942 году, поэтом А. А. Тарковским и композитором И. И. Любаном была написана песня «Наш тост»^[15].
• В стихах поэта-фронтовика М. И. Маркова «За пехоту первый тост» (фрагмент)^[16]:

  За пехоту первый тост
  И за жизнь с любовью!

См. также[править | править код]

• Юдин В. — «Выпьем за пехоту и родную роту» — статья о застольях с участием И. В. Сталина и первых лиц СССР и стран-союзниц

Примечания[править | править код]

Литература[править | править код]

• Жуков Г.К. Воспоминания и размышления: В 3 т. — 10-е, дополненное по рукописи автора. — М.: Изд-во Агентства печати Новости, 1990. — Т. 1. — С. 358—359. — 371 с. — ISBN 5-7020-0074-9.
• Лобанов М.П. Сталин в воспоминаниях современников и документах эпохи. — М.: Алгоритм, 2008. — С. 391. — 669 с. — ISBN 978-5-9265-0558-7.
• Хоффман И. Два пути на Москву: От пакта Сталина-Гитлера до операции «Барбаросса»  (нем.) = Zwei Wege nach Moskau: Vom Hitler-Stalin-Pakt bis zum "Unternehmen Barbarossa" // Подготовка Советского Союза к наступательной войне. 1941 год = Die Angriffsvorbereitungen der Sowjetunion. 1941. — Мюнхен, Цюрих, 1991. — С. 367—388.
• Вишлёв О. В. Речь Сталина 5 мая 1941 г. Российские документы. — Новая и новейшая история, 1998, № 4. С. 77-89.

• Вишлёв О. В. Западные версии высказываний И. В. Сталина 5 мая 1941 г. По материалам германских архивов — Новая и новейшая история, 1999, № 1.